Больница. Детство.

Эх, больница в детстве – страшное место. Всегда тут так.

Меня долго водили, мучили. Хотелось есть и хотелось домой.

В кабинетах мама уходила и я оставался один с тетями в белом халате.

Будет ли тетя так же добра, как мама или как старшая подружка Наташа.

Холодно, блестят ножницы и всякие штуки. Раздевают, стучат по груди, слушают, щупают. Стучат двери, пахнет химией. Кто-то говорит о конфетах и курице.

Мне домой хочется, а они про курицы. За окном осень идет сама по себе за собой. Но я не могу быть в листве – я больной. Я долго скрывал эту болезнь.

Хотелось гулять и быть с бабушкой. У нее всегда тихо и хорошо. Печка трещит, пирогами пахнет. Никто не орет друг на друга.

Кашлял. Хрипы и мокрота переполняли горло. Я скрывал. Шел ко врачу или ждал его и откашливался. А тут не успел. Мама срочно меня потащила. Не успел покашлять – чтобы сопли вышли из груди.

Пневмония.

Положили с новорожденными.

Тьма.. За окном осень. Бабушки нету. И эти два маленьких орут. Им по году или два.

Я не могу спросить никого ни о чем…

Приходит медсестра. Я спрашиваю – а когда меня выпишут – ответ -

Миленький скоро – врач посмотрит и скажет.

Сестра говорит – завтра будешь с мальчиками со своей школы – там веселее – ты не скучай - поспи.. Мама придет..

Эти орут. Полутемно. Я им строю всякие знаки. Вроде я взрослый и им улыбаюсь и пальчики всякие строю. Я знаю две вещи – мне их жалко – нам плохо вместе в больнице и второе – пугни я их – они будут орать жутко.

Дальше день. Вонь столовой, звуки туалета. Уколы. Слушают – тычут ледяные пальцы и кружки в грудь.

Я с детства по больницам валялся – я все знаю и терпеть не могу все это тут. Но нужно молчать.

Переводят через два дня в другую палату. Я тихо иду с кульком – натащили бабушка и мама. Тоска. Лампы чередой.

Новая палата. Двое здоровых пацанов и еще один малой и один из моей школы старше на год.

Тихо сижу. День, два, три, уколы и таблетки. Мама не приходит. Приходит бабушка.

Меня в новой палате начинают мучать. Двоим старшим скучно. Они слоняются, курят там на лестнице тайком. Мне жутко одиноко. Мой одношкольник шакалит у старших. Он старше меня и хочет быть с пацанами. А я маму жду.

Хорошо когда и бабушка приходит – но определили, что мне тут месяц одному лежать.
Мама начальник – ее не положат со мной. Мне страшно. Мне тошно – я хочу домой.

Я тихий и не злобный, замкнутый мальчик. Лобастый. Я не нравлюсь девочкам.
А хочется. Другие мальчики нравятся, а не такой какой то.

Живу. Хожу на обед. Искололи всего. Болит.


Эти двое здоровых парня начали натравливать на меня одношкольника – мол ты такой и такой и ты ваще зассанец и только мамку ждешь – урод.

Этот пацан – и малой сидят и хихикают надо мной.

Все надо мной смеются – я никого не трогаю.

Взрослые предлагают моему вроде приятелю я моей школы мне надавать, треснуть
и посмеятся – я же дурачина.

Он веселый идет ко мне, танцуя и плюет в лицо.

Я уворачиваюсь. Я бросаюсь на него резко. Колено непроизвольно попадет в пах.
И он гнется. Я легче него – но я сначала был в страхе – а потом в ярости.

Я слету разгибаю его и со всей силы бью затылком о стену.

Он оползает. Кровь на стене.

Смотрю ему в глаза и держу за одежду – я готов его просто истопать и измутузить.

Вижу, что он заплакал.

Я разворачиваюсь и готов бросится на любого.

Взрослые пацаны бормочут – ну что ты- ну что ты – шутили же.

Прибегает сестра. Мажут чем то придурка. Он очухался.

На расспросы отвечаю – сам полез. Молчу. Приходит бабушка – молчу.

Переводят в другую палату. Там такие же как я и по возрасту и по силам– меня ни кто не трогает.

Даже есть одноклассник. Я еще долго молчу. Потом понемногу разговариваюсь.

Те два здоровых пацана встречая меня в коридоре с шутками пытаются мне показать, что они дружат со мной. Мне все равно – я им не верю. Я киваю и отхожу.

Приходит бабушка.

Меня выписывают через 21 день.